Сыч Евгений - Ми Диез
Евгений Сыч
Ми диез
- Ты строил канал?
- Нет!
- Строил?
- Нет!
- Строил?!
- Да, то есть, нет. Строил, конечно, чего уж...
Старик проснулся, полежал, припоминая сон. Медленно, нехотя, встал,
проковылял в санузел, слегка умылся. Растревоженный движением, заныл
привычно живот. Захотелось сесть на унитаз, посидеть спокойно, но старик
пошел обратно в комнату, опустился на колени перед кроватью, вытащил
из-под нее ночной горшок - не стоило лишать шефов положенного. А что до
запаха, то он его не чувствовал. Обоняние - необходимость и привилегия
диких, цивилизация его обычно отбивает. В процессе жизни.
Окончив неизбежное, он лет - тянуть жизнь дальше. Лежачие всегда живут
долго - дольше тех, кто стоит. Хотя - зачем жить вообще, старик не знал и
вопросом этим не слишком задавался. Затвердил раз и навсегда: жизнь есть
способ существования белковых тел, - вот и жил, пока белки оставались.
- И все-таки мы построили канал, - донеслось из-за закрытой двери
смежной комнаты - второй в квартире старика.
- Ну, строили, - легко, без натуги ответил старик. - Ну и что?
- Построили! - спорил голос из-за двери.
- Строили, - в который раз уточнил старик. - Ты видел, чтобы по нему
вода шла? - лениво поинтересовался он. - Чтобы не снизу вода и не от
дождей, а настоящая большая вода, быстрая?
- Пошла, - после некоторого молчания отозвался тот, другой.
- Пошла? Ты видел?
- Самому не пришлось. Но ведь пошла!
- Пошла, не пошла, - ответил старик. - Ты не видел, я не видел.
- Другие видели, - не унимался собеседник.
- Где они, те другие? И где та вода?
- В газетах писали.
- Где они, те газеты?
- Но были ведь!
- Газета - дело сегодняшнее, - сказал старик. - Не зря же на них числа
ставят, чтобы не перепутать. Сегодня пишут - есть вода, завтра пишут - нет
воды, послезавтра вообще ничего не пишут. А то еще могут написать: воды
нет, но она была. А вода - она или есть, или нет. И вообще, что тут общего
- газеты и вода! Это что, одно и то же?
Так они переговаривались, не спеша, соблюдая вежливые долгие паузы,
чтобы не помешать течению мысли собеседника. Они уважали друг друга и не
любили, поэтому им было о чем поговорить. С тех пор, как тот, второй,
поселился у старика, спрятавшись от прочих людей за его спиною, они
разговаривали постоянно, и только когда приходил кто-то, второй затихал,
нежитью прятался под старый диван, будто выпадал в другое измерение. Он и
к старику-то являлся редко, а остальных людей просто не терпел.
Эти двое были последними из тех, кто строил канал. Но страна знала
только одного - старика. Когда-то, на канале, его звали Л'оро, теперь
именовали Лоро - на старости лет он вспомнил знатное имя предков. В пору
строительства уточнять такие нюансы не стоило.
Канал. Праздник равных возможностей. Нет больше зон. Я копаю, ты
копаешь, он и она копают. Возьмем теперь во множественном числе: мы
копаем, вы копаете, они - оне копают. А если вычеркиваем меня? Тогда -
автоматически - пропадает: "мы копаем". Остается: ты копаешь, вы копаете,
он и она, и они, и оне копают, копают, копают. А если не будет тебя и его?
Тогда, наоборот, все, кроме "я", аннулируется. Это второй вариант, его
лучше осуществлять в прошедшем времени, когда уже все выкопали.
Но звонят в дверь. Скрипнула дверь, отворяясь: старик не запирался,
незачем было.
Пришли шефы - молодые, заботливые. Парень и девочка. Спросили старика о
здоровье, прибрались. Потом девочка ушла на кухню готовить, а парнишка сел
поближе к старику, взял блокнот и ру
